Dream theater.

Все началось осенью 1985 два студента - гитарист Джон Петручи (John Petrucci) и басист Джон Мьюнг (John Myung) заметили ударника Майка Портного (Mike Portnoy), играющего джем в одном из классов в престижной музыкальной школе Berklee School of Music в Бостоне. В то время, и отчасти сейчас, рок музыка вызывала недовольство среди профессоров и их друзей музыкантов, тем более, это было маленькое чудо, что они встретились там. Эта пара чуть позже столкнулась с Майком в кафетерии, и они нашли много общего друг у друга помимо музыкальных вкусов - все выросли на Лонг-Айленде. Позже Майк вспоминал: "Было удивительно узнать, что мы из одного места потому, что в Беркли полным полно людей со всего мира. Найти двух человек, которые совпадали со мной во всем, и к тому же жили в 40 минутах от моего дома - было просто божественным проведением".

Во время не занятое учебой в школе они джемовали с клавишником Кевином Муром (Kevin Moore), который играл ранее вместе с обоими Джонами в школьной группе Centurion и посещал в это время Фридония Колледж в Нью-Йорке, и вокалистом Крисом Коллинзом (Chris Collins). Они назвали свою группу Majesty. В конце концов, все они решили оставить школу и сконцентрироваться на работе в группе, хотя у каждого была постоянная, отдельная от группы, работа, и они, время от времени, давали частные уроки музыки. Вскоре они записали первое демо, включавшее 6 песен, которое было распродано местным поклонникам группы и разослано на крупные лейблы. Для того времени материал был достаточно прогрессивным и сложным и немного напоминал ранние песни Rush, даже сейчас группа часто играет отрывки из этого демо на своих концертах.

Majesty была первой группой подписавшей контракт с новым лейблом называемым Mechanic Records. Группа также искала новое название для себя - уже была одна группа Majesty, которая играла джаз. Отец Майка предложил название Dream Theater, так назывался один кинотеатр в Монтерее, Калифорния. Но скоро стало ясно, что необходимо было менять не только это - вокальные данные Криса не подходили для группы.

"Так начались наши первые поиски вокалиста, и мы нашли Чарли Доминичи (Charlie Dominici), который был намного старше нас и пришел из другого музыкального течения, но в то время мы не смогли найти никого другого, и Чарли обладал большим опытом и потенциалом изо всех. У него был опыт, которого не было у Криса, но через некоторое время мы поняли, что Чарли это не то, что нам нужно. Мы могли работать на репетициях, и это было как на приеме у дантиста, заставляя Чарли петь, так как нам нужно, а после он мог сесть за рояль и начать петь Билли Джоела или Битлз, как ни в чем не бывало, и чувствовал себя как у себя дома". - вспоминает Майк.

"When Dream And Day Unite" был записан на Kajem/Victory Studios в Гладвине, Пенсильвания, в течение месяца летом 1988 вместе с продюсером Терри Дейтом (Terry Date). Несмотря на мизерный бюджет и ограниченное распространение альбом был принят хорошо прессой как во всем мире, так и в Америке. К сожалению, у Mechanic Records не было денег, чтобы сделать следующий шаг в этом направлении - провести турне или выпустить видео. Скоро стало ясно, что если группа хочет пробиться выше, то надо начинать все с начала.

Чарли был уволен в 1990, но был позван назад для последнего концерта, где группа выступала на разогреве у английской команды Marillion, которая специально пригласила для этого Dream Theater. Именно на этом концерте они сыграли "Metropolis" в первый раз. Композиция показала, насколько группа продвинулась после дебютного альбома и чего ждать от них в будущем.

То, что они думали, будет временной задержкой, вылилось в двухлетние поиски солиста. Они продолжали сочинять и играть новый материал в качестве квартета в местных клубах. Многое из "Images And Words" было впервые сыграно вживую как раз на этих концертах, задолго до того как были сочинены слова. Смесь инструментальных вставок из классических песен Led Zeppelin, Yes, Queen, The Beatles и Van Halen, и смелая работа группы заслуживали море оваций.

Как раз в этот момент расстройство от невозможности найти необходимого солиста для группы стало так велико, что они подумывали о чисто инструментальном будущем группы, но все же не бросали попыток найти солиста. Через них прошло много людей - это и Джон Арк (John Arch) из Fates Warning, который был близок к получению места, но отказался сам, и парень из Сиэтла по имени Стив Стоун (Steve Stone) похожий на Джеффа Тейта (Geoff Tate), который даже спел несколько песен во время инструментальных шоу, но было ясно, что он не тот человек. Наконец они нашли Криса Цинтрона (Chris Cintron), который больше всего подходил для этой работы, но это было до того как пришла запись из Канады...

Парень на записи был не кто иной, как Кевин ЛаБри (Kevin LaBrie), в то время член группы Winter Rose из Торонто. Хотя Крис был близок к получению места в составе, ребята подумали, что голос на записи был слишком хорош, чтобы проигнорировать его, и Кевин был вызван для прослушивания. К несчастью для Криса он не получил работу, а группа приобрела солиста, которого они долго искали. Вступив в коллектив, Кевин ЛаБри решил использовать свое второе имя в качестве основного - наличие двух Джонов в группе и так вызывало некоторое неудобство, а прибавить к этому и двух Кевинов было бы вообще ужасно.

Заключив контракт с Atco/East West Records, вместе с продюсером Дэвидом Пратером (David Prater) в конце 1991 года на студии Bear Track Studios, новейшей для того времени и расположенной в Сафферне, Нью-Йорк. Владельцем студии был саксофонист Spyro Gyra Джей Бекенштейн (Jay Beckenstein), который поучаствовал в записи "Another Day". Здесь группа и записала свой второй альбом "Images and Words".

8 июня 1992 произошел официальный дебют Джеймса в качестве вокалиста Dream Theater. Это произошло на концерте Iron Maiden, все было почти так же, как когда Чарли играл последний раз. На нескольких концертах незадолго до этого в небольших клубах Джеймс был принят на ура их фанатами, некоторые из которых уже знали слова ко всем новым песням, хотя "Images and Words" в продажу еще не поступил.

После выпуска альбома группа подписала контракт с Roundtable Entertainment и была готова отправиться в турне. Пресса, радио и даже MTV оказывали всяческую поддержку, и группа чувствовала что достигла нового уровня в музыке, а "Images and Words" даже стал золотым в Японии. Билеты на все концерты были заказаны и выкуплены за несколько часов.

Несмотря на всемирную славу группа провела концерт для своих местных поклонников в Нью-Йорке 4 марта 1993. Без всякого вступления группа играла в течение 3 часов, не считая короткого перерыва, и сыграла много нового материала: "To Live Forever", "Eve" и 20-минутную эпическую "A Change of Seasons", которую после они играли вживую редко.

Европа была следующим шагом в турне "Music in Progress", где они даже записали миньон "Live at the Marquee" в известном лондонском клубе. Хотя их турне, дважды пересекло земной шар и не способствовало сочинительской работе, группа продолжала представлять новые песни, сразу по несколько за раз, даже если это и были просто импровизации. Их концерт в Токио, Япония, был снят на видео и был выпущен в виде концертного видео в конце 1993. К ноябрю 1993 группа закончила турне, хотя и посетила в январе Корею из-за возросшей их популярности там.

В марте 1994 после короткого перерыва группа начала работу над своим третьим альбомом, первым написанным при полном составе группы, "When Dream And Day Unite" и "Images and Words" были написаны, когда группа вела поиски вокалиста. В начале они решили включить в альбом ранее не изданные песни, исполненные на концертах, но нового материала было так много (более 75 минут продолжительностью), и ранние песни звучали не так хорошо по сравнению с новыми песнями, что решено было их не включать. Единственная старая вещь это инструментальная "Puppies on Acid" которая стала новой песней "The Mirror". "To Live Forever" была выпущена на сингле "Lie", а инструментальная "Eve" на "The Silent Man".

В мае группа переехала в Лос-Анджелес для работы с продюсерами Джоном Перделом (John Purdell) и Дюайне Бэрон (Duane Baron). Этот дуэт подошел как нельзя кстати, для осуществления их музыкальных идей, но к несчастью дела в группе шли не так хорошо.

На половине записи "Awake" Кевин решил уйти из группы. Это было тяжелым ударом для группы, особенно для Петручи и Мьюнга, с которыми он вместе вырос. В пресс-релизе, выпущенном после записи альбома поступок Кевина объяснялся так:

East West Recording сообщила, что их группа Dream Theater объявила на этой недели, что Кевин Мур, их клавишник, решил уйти из группы. Хотя причиной разрыва послужили разногласия в музыке, все подчеркивают, что уход был мирным.
Чрезвычайный пресс-релиз. 22 августа 1994

За последние несколько лет мой подход к написанию музыки сильно поменялся и стал так отличаться от остальных членов группы, что стало довольно сложно соотносить мои собственные идеи с идеями остальных. В то же время, я искал возможность поработать над своим собственным материалом, и это стало для меня важнее, чем все остальное. Я пришел к решению сконцентрироваться на своей собственной музыкальной карьере, и разрыв с группой был бы лучшим вариантом, как для меня, так и для группы.

Я верю, что группа может предложить музыкальному миру еще много всего, и я питаю глубокое уважение к каждому из группы, как к музыкантам, так и как к простым людям. Я желаю им всего наилучшего.

Кевин Мур. Основание выхода из Dream Theater.

Джеймс ЛаБри прокомментировал это так: "Кевин решил уйти, для того чтобы продолжать работу в другом музыкальном направлении, что не возможно было бы останься он в группе. Мы любим Кевина, будем грустить о нем, и он навсегда останется частью нашей группы". Джон Петручи добавил: "Кевин был составной частью Dream Theater с момента его вхождения в коллектив. Хотя мы все и опечалены его уходом, мы знаем, что он себя еще покажет, и желаем ему всего хорошего".

Кевин основал новый проект под названием Chroma Key и выпустил в июне 1998 альбом "Dead Air For Radios".

Хотя постоянная замена Кевину еще не была найдена, решено было пригласить Джордана Рудесса (Jordan Rudess) (Jan Hammer, Dixie Dreggs) для концерта в Concrete Foundations Forum 9 сентября 1994, когда группа будет представлять свой новый материал с выходящего вскоре альбома "Awake".

Необходимость найти нового клавишника все чаще напоминала о себе, так как группа уже согласилась на концерт в Concrete Foundations Forum. После серии прослушиваний они решили пригласить Джордана Рудесса для концерта, а Дерика Шериняна (Derek Sherinian) для турне. Дерек, посещавший Беркли и игравший с Kiss и Элисом Купером (Alice Cooper) среди прочего, казался лучшей заменой, так как это давало группе время на поиски постоянной замены и быть готовой к турне. На последних концертах европейского турне Dream Theater 1995 года Дерек был объявлен официальным членом группы.

"Awake" был выпущен 4 октября и оправдал надежды группы. Он дебютировал на 32 месте в чарте Биллборда, и за первую неделю продаж только в Германии было продано 43,000 экземпляров альбома. В это же время сингл "Lie", выпущенный перед альбомом, стал крупнейшим хитом на американском радио, а клип регулярно крутился на MTV, что стало хорошим стартом для определенно важнейшего альбома в карьере группы.

С успешным всеамериканским туром за плечами, группа шагнула в 1995 год, начав турне в Японии, где "Awake" стал платиновым, и продолжила европейским турне.

В апреле 1995 Dream Theater объединилась с продюсером "Images and Words" Девидом Пратером и засела в студии для записи их 23 минутной эпической поэмы "A Change Of Seasons". На диск также были включены несколько записей из концерта Ronnie Scott's 'Uncovered' Gig. Миньон озаглавленный "A Change of Seasons" вышел 19 сентября 1995.

В декабре 1996 группа провела несколько концертов под названием "The Fix for '96", где они продемонстрировали 5 песен, выпущенных позже на "Falling Into Infinity", наряду с новыми аранжировками классических вещей. В апреле 1997 был проведен короткий тур по Европе под названием "The Fix for '97".

Наконец, 23 сентября 1997 "Falling Into Infinity" был выпущен в Штатах. Хотя альбом и вызвал многочисленные споры среди поклонников все же было ясно, что Dream Theater поднялся на новый уровень.

В начале 1999 было объявлено о смене клавишника Dream Theater. После 4 лет сотрудничества и двух альбомов Дерек Шеринян ушел из группы.

Dream Theater объявила о смене клавишника. С большим сожалением Dream Theater сообщила их решение расстаться с клавишником Дереком Шериняном.
Чрезвычайный пресс-релиз. 18 января 1999

После ухода из Dream Theater Дерек основал свой проект Planet X.

Заменой Дереку стал Джордан Рудесс, бывший участник Dixie Dregs и сотрудничавший с Майком Портным и Джоном Петручи в их проекте Liquid Tension Experiment. В этом же году выходит их новый студийный альбом "Metropolis Pt.2: Scenes From A Memory". Этот концептуальный альбом стал продолжением истории затронутой еще в альбоме "Images And Words". После записи "Scenes From A Memory", группа отправилась в мировое турне. По окончании тура вышло видео "Metropolis 2000: Scenes From New York" - первое видео группы на DVD.

Весной 2001 группа отправляется в студию для записи своего нового альбома. Летом этого же года группа заявляет о выпуске нового тройного альбома "Live Scenes From New York". На альбом кроме "Scenes From A Memory" войдут также песни с предыдущих альбомов и "A Change Of Seasons". Дата выхода альбома назначается на 11 сентября 2001.

Dream Theater объявил о приостановке продаж их нового альбома вышедшего 11 сентября. Как сообщается из-за случайного совпадения даты выхода альбома с трагедиями в Нью-Йорке и Вашингтоне, и иллюстрации на обложке альбома, изображающей башни торгового центра в огне, решено было приостановить продажу альбома.
Все копии нового альбома с изображением горящего яблока на обложке будут отозваны из продажи. Как только станет возможно, альбом будет выпущен в продажу, но с измененной обложкой. Вместо горящего яблока на обложке будет золотой символ Dream Theater.

Чрезвычайный пресс-релиз. 12 сентября 2001

Но, несмотря на трагедии, жизнь продолжается, и в начале 2002 Dream Theater выпускает свой новый студийный альбом "Six Degrees Of Inner Turbulence". В очередной раз, предоставленные сами себе и не понукаемые продюсерами музыканты выпускают очередной шедевр. Фантазия музыкантов так разгулялась, что альбом не уместился на один диск, причем весь второй диск занимает очередная эпическая поэма "Six Degrees Of Inner Turbulence".

Практически одновременно с выходом нового альбома выходит переиздание первого альбома Dream Theater "When Dream And Day Unite". Спустя некоторое время оба альбома занимают две первых строчки в рейтинге продаж CDNow. Сразу после выпуска нового альбома группа отправляется в мировое турне "World Turbulence Tour", которое, по заверениям музыкантов, продлится весь 2002 год.

Про группу "Бутырка" по заказу истинного ценителя русского шансона Подлого бобрёнка.

700 тысяч человек ежедневно слушают радио «Шансон». Альбомы Михаила Круга расходятся многомиллионными тиражами. Вне зависимости от того, что мы по этому поводу думаем, русская блатная песня остается самым популярным музыкальным жанром в этой стране. Чтобы разобраться в том, что же такое современный российский шансон, корреспондент RS отправился в тур с дуэтом «Бутырка», который является одним из главных символов радио «Шансон» последних лет.

«Согласно легенде, название группы родилось под впечатлением от побега трех заключенных из Бутырской тюрьмы»

«Загремел по четырем статьям. Сидел в Воронеже, потом в Иркутске. Недавно там концерт был. Смотрю в зал и узнаю их, бывших уголовников»

«А что, Тагир к тому же еще пукнул? Если вентилятор просит, значит, грешок за ним есть»

«Знаешь, когда девки общаются с людьми известными, видно, что дрожь в них присутствует»

«У них пластинок сейчас больше продается, чем у Круга. Это вообще главные звезды жанра, — знакомый менеджер радио «Шансон» с воодушевлением рассказывает мне о группе “Бутырка”. — Если хотите настоящих мужиков — это то, что вам нужно. Они неподдельные, натуральные. Это вам не интеллигент Трофим».
Через неделю я собираюсь в трехдневную поездку по стране в обществе «настоящих мужиков» из «Бутырки». «Они убьют тебя», — заявляет мне жена, только что ознакомившаяся с фотографиями музыкантов на сайте группы. «Или запьешь», — с уверенностью добавляет теща. С монитора на нас тяжело смотрят основатели «Бутырки» — Олег Симонов и Владимир Ждамиров. Клавишник Олег, автор всех текстов, брит наголо, а его напарник, певец Володя, носит «автоусы», какие бывают у рокеров старой закалки или у графа Дракулы со старинных мадьярских гравюр.
Мы встречаемся с Володей и Олегом в их московской студии. Через полчаса должен подъехать автобус, и Ждамиров рассказывает, как появилась «Бутырка»: «Шел 2001 год. Я с “Понтиаком” своим возился во дворе, в деревне. Приехали Олег и гаишники знакомые. Стихи привезли, говорят, надо три песни сделать. Диск выпустили, а он как хлопнет по стране!» До «Бутырки» у Олега был проект «Дальний свет». Раскрутке пластинки «Пересылочка» помешала темная история с тогдашним продюсером. «Хороший был парень, в очочках, — вспоминает Олег, затягиваясь «Мальборо». — Развел нас на бабки и давай прятаться. Недавно виделись, жалеет теперь, что так поступил. Говорит себе, наверно: “блин, упустил таких пацанов, бабок бы на них заработал”». Согласно легенде, имя «Бутырка» родилось под впечатлением от побега трех заключенных из Бутырской тюрьмы. «Хорошее название, но нас из-за него по центральным каналам не показывают», — сетует Ждамиров.
«Бутырка» часто выступает в тюрьмах. «Мы очень много ездим по лагерям, к пацанам за колючку, — объясняет Олег. — Зовут пацаны, братва, даже менты, которым не стыдно носить погоны. Договариваемся и даем концерт. Мы, кстати, благодарны хозяевам тюрем, что они с сочувствием относятся к узникам. Концерты бесплатные — это святое. Контакты с заключенными бывают. Хозяин разрешает, пацаны к нам подходят, фотографируемся в красном уголке. Я могу свободно присесть с пацанами. Вот на женских зонах еще ни разу не были, но будем обязательно». «Мы не зацикливаемся на блатных песнях, — добавляет Володя. — Я до “Бутырки” из шансона пел только Вилли Токарева, его часто заказывали. Теперь он наш друг, мы его очень уважаем, замечательный мужик. Встречаемся, обнимаемся, он кричит: «“Бутырка”!» Правда, старенький уже, двигается так себе».

Трасса «Москва — Кострома»
В серебристом микроавтобусе «Мерседес» не без труда размещаются девять человек: Володя с Олегом, мы с фотографом Ваней, водитель Сергей, барабанщик Тагир Аляутдинов, гитарист Саша Калугин, басист Саша Голощапов и Дима. Последний во время гастролей контролирует финансовые расходы и решает бытовые вопросы. Водитель вставляет в DVD-плеер диск «Comedy Club»: «Разрешите представить: сестры Зайцевы! — вопит с экрана ведущий, которого сменяют двое упитанных мужчин. — Они съели братьев Запашных». Спустя минут десять сидящий впереди Володя не выдерживает: «Бл*дь, передача е*анутая вообще. Сереж, а с Куравлевым ничего нет?» Во время гастролей «Бутырка» смотрит проверенную советскую киноклассику: «Иван Васильевич меняет профессию», «Джентльмены удачи», «Любовь и голуби» — монологи из которых Володя цитирует с неподдельным восхищением: «А царь-то ненастоящий! Пи*дец, классно, да? Или артист Михайлов, который в “Любовь и голуби”! О! О! Надюх! Очень красивый актер, достойный мужчина. Великие люди были. Никулин, Моргунов, Савелий Крамаров. Жить труднее стало без них». Помимо фильмов в поездках музыканты развлекают себя на нехитрый мужской манер. Когда под деревней Сопелки Тагир просит остановить автобус, чтобы сходить по нужде, Ждамиров не может успокоиться минут десять: «Дайте ему бутылку из-под минералки. Отлично, отлично. Что, можно не останавливаться? Хлюп-хлюп уже, да? Вентилятор включить? А что, Тагир к тому же еще пукнул? Если вентилятор просит, значит, грешок за ним есть. Что-то сюда запашком каким-то тянет. После “Бутырки” трава расти не будет!»
Когда Володя звонит жене и обсуждает с ней, судя по всему, собаку, его интонации резко меняются: «Ищу, ищу, конечно. Занимаюсь этим вопросом. Занимаюсь! Мы его перекрасим “Лондоколором”». Ждамиров на секунду замолкает и добавляет в трубку: «Да, б*ядь, ты потрясающая!» Вместе со всей гастрольной командой мы обедаем в придорожной закусочной по пути в Кострому. Витрину заведения украшает чучело кабана, над входом висит табличка «Дверями не лопать». Весь оставшийся путь до Костромы смотрим «Сволочей». Когда один из малолетних уголовников истошно вопит: «Калуга вскрылся!» — задремавший Олег открывает глаза и озирается: «А?! Я думал это у нас». Согласно традиции, «Бутырка» выходит на обочину и фотографируется под каменной плитой с названием города. За нами наблюдает гаишник. Он стоит в луже и сплевывает под ноги семечки.

Кострома
Ободранный советский ДК располагается на улице Северной Правды. Нас встречает организатор Гена, плохо одетый плешивый мужчина лет пятидесяти. В гримерке в шкафу валяется «Учебник гинекологии» Скворцова. Володя раздевается до пояса, демонстрируя мускулистый торс. Неожиданно он засовывает микрофон между ног и, покачивая им, кричит: «Ты-дын-ты-дын! А это я на обложке альбома! Девятого!» Затем Ждамиров выпивает стакан кипятка, чтобы прочистить горло перед выступлением. По его лицу заметно, что он нервничает и явно находится не в своей тарелке. Обычно Володе выделяют отдельную гримерку. «Я перед выступлением обязательно молюсь за кулисами. Прошу Бога, чтобы был со мной рядом. У меня, наверное, от Бога этот дар, он дает мне силы и огонек. Часто захожу в церкви, общаюсь с батюшками, они слушают наши песни». В композициях «Бутырки» наряду с реалиями тюремной жизни, тоской по свободе, элементами красивой воровской жизни и сакраментальной старушкой-мамой ощутимо присутствует религиозная тема: 

Пойду я с Господом, пойду по зонам, лагерям

Пойду я с Господом, пойду — темница не страшна

Пойду я с Господом, пойду, не стынет в жилах кровь

Пока жива моя душа, стихам рождаться вновь.

Небольшой зал заполнен наполовину: жуликоватый Гена, как это обычно бывает у прижимистых организаторов, сэкономил на афишах. Основной контингент — молодые гопники и их подруги, но тут же имеются и женщины «под пятьдесят», и целые семейства. В течение первых нескольких песен слушатели ведут себя так, как, по их представлениям, должны вести себя пацаны, собравшиеся послушать любимую музыку: сидят неподвижно и с достоинством смотрят вокруг себя. Однако Ждамиров быстро доводит зал до «нужной кондиции»: Володя то с бешеной энергией мечется по сцене, то застывает на месте и предлагает всем поднять вверх включенные мобильники. Звучит песня о безвременно погибших пацанах:

Я поправлю венок неживой

Здесь покоится старый друг мой

Черной лентой над ним

Помним, любим, скорбим

Богу — душу, а память — живым.

 

На каждом концерте он бесстрашно идет в партер, нервируя охранников, добираясь до последних рядов, братаясь с поклонниками. Второй обязательный пункт программы — выход на сцену всех желающих особ женского пола, из которых моментально формируется кордебалет. Возрастной разброс велик: от девочек-школьниц до пожилых крашеных блондинок. Последние танцуют отчаяннее всех и по завершении номера окружают синтезатор Олега.
Скакать по сцене и вставлять в песни гитарные соло, довольно откровенно заимствованные из шлягеров 70-х, не слишком характерно для исполнителей шансона, и за такой подачей материала прячется главная, но хорошо скрываемая черта Ждамирова. «Очень The Beatles, Deep Purple любил, аура тех времен помогает сильно. Заметно, да? — интересуется после концерта вокалист. — Помню, играл на больших танцплощадках. Жизнь была очень хорошая. Хорошие песни, хорошие стихи. Свое тоже всегда старался играть, хотя приходилось всякое итальянское исполнять в основном. Серьезно к делу относились: химия, длинные волосы, все в коже, барабаны с двумя бочками». Ждамиров грустно смотрит на кончики туфель и продолжает: «До сих пор слушаю Deep Purple. Жалко, конечно, что Блэкмор ушел. Но он сейчас занимается, кстати, хорошим делом с женой своей. Слушаю еще с удовольствием Ингви Мальмстина, из наших — “Арию”. Ну не состоялся я как рок-музыкант, да».
Организатор Гена приносит в комнату пластиковые коробки с салатами и жаркое в керамических горшочках. Сотрудницы ДК Маша и Люба испуганно поглядывают на микроволновку. Они не знают, как ею пользоваться, и зовут начальницу. Поев салата, Гена исчезает, забрав из кассы причитающуюся выручку и не попрощавшись — это обычная практика провинциальных импресарио, не желающих выслушивать претензии и отвечать на вопросы. Пока аппаратуру грузят в автобус, Ждамиров беседует с поджидавшими его у черного входа девушками. Обе блондинки, обе зовутся Янами, одна работает в ювелирном магазине, а другая — владелица салона красоты. «А у вас есть DVD с клипами?» — интересуется та Яна, что повыше. «Есть, но глубоко в сумке, не могу достать сейчас. Эх, я там на “Мерседесе” выезжаю», — отвечает Володя и лезет целоваться. Девушки смущаются. Мы уезжаем, они машут нам вслед. «Знаешь, когда девки общаются с людьми известными, видно, что дрожь в них присутствует, — говорит Ждамиров, оборачиваясь. — Подходят и трясутся. Не верят, что видят такого человека».

Иваново
Около часа ночи мы добираемся до гостиницы «Советская» в Иваново. Неподалеку от входа сиротливо жмутся проститутки. В номере по местному телеканалу губернатор Мень рассказывает, что он и его заместители в целях экономии пополнили казенный гараж собственными автомобилями. Калуга и басист Саша подумывают выпить, но затем расходятся по номерам. Сейчас в «Бутырке» пьют только они, хотя прежде расклад был другой. «Мы раньше круто принимали, сейчас мало, — объясняет Олег за завтраком. — Если каждый день бухать — караул. Не высыпаешься. На месяц уезжаешь — такое впечатление, что один день прошел. В Домодедово в себя приходишь. Как-то на гастролях один пацан подогнал нам пятилитровую канистру коньяка, прямо с завода принес. Я до следующего города на машине поехал, а остальные — поездом. Прибыли все пьяные, весь вагон, включая проводниц. Организатор о*уел. Сейчас могу только текилки иногда выпить». Симонов прихлебывает компота и смеется: «Хороший компот, да? Напоминает детский сад». Олег наотрез отказывается рассказывать подробности собственного тюремного заключения: «Загремел по четырем статьям. Сидел в Воронеже, потом в Иркутске. Недавно там концерт был. Смотрю в зал и узнаю их, бывших уголовников. А сочинял я с детства легко, там и начал песни писать. “Тает снег”, “И застучат колеса”, “Пересылочка” с первого альбома — все в зоне написано. Показал тетрадку с песнями жене Юльке, она говорит: “Б*ядь, Олег, сейчас не те времена. На ля-ля не выедешь». Поехал в Воронеж, у нас есть такой Алексей Брянцев, аранжировщик “Сектора Газа”. Вот он меня к Вовке и привез».
Расправившись с гарниром, Симонов сообщает, что круг общения помогает ему в творчестве: «У меня знакомый есть, он раньше был жуликом, а сейчас бизнесмен, так он мне говорит: “Олег, наверное, хватит мне “Мурку» петь. Я эти слова услышал и новую песню придумал». Он негромко напевает, втянув голову в плечи: «Наверно, хватит “Мурку” петь и та-та-та-та по зонам, на белый свет в квадрат глядеть, давить клопов в казенном доме». К нам за столик подсаживается Ждамиров. В отличие от расслабленно-хищного Олега он пристально следит, включен ли диктофон, и даже наклоняется к нему, когда озвучивает программные вещи: «Советую всем парням молодым пойти в армию, отслужить достойно. Нужно быть патриотом своей страны, защищать рубежи нашей Родины. Кто, если не мы?». Выдохнув, он рассказывает о своей коллекции машин: «Люблю “Понтиаки” американские, у меня их два — красный и черный. А по чернозему езжу на старенькой “Ниве”». Говоря о семье, Володя вновь внимательно поглядывает на диктофон: «У меня три дочки-красавицы. И жена красавица. Хоть и из деревни, но очень хороший человек, директор Дома культуры». Во время фотосъемки в ресторане Ждамиров, волнуясь, спрашивает у фотографа: «Ванечка, ну как нам встать? А морды зверские сделать? Такие, да?». Ждамиров и Симонов по-волчьи смотрят в объектив. Поймав свое отражение в зеркале, Володя вдруг замечает: «А мне вот Носков Николай нравится. Костюм у него достойный, в есенинском стиле».
На вопрос, приходится ли «Бутырке» в жизни сталкиваться с насилием и применять кулаки, Олег улыбается: «По характеру я добрый. Не деремся, а так — толкаемся. Подъехали как-то пацаны, зовут в ресторане посидеть. Ну, на халяву и уксус сладкий. К утру три ресторана сменили. В последнем нас ОМОН принимает. Ну не нас, а пацанов — один в розыске, вроде труп за ним. Они его искали, а тут выяснилось, что он по городу ездит. Спецназ вбегает в масках, столы в разные стороны, кругом треск, табуретки летают, такое хорошее месиво. Я давай заступаться, а мне омоновцы в морду, но так, шутя, они ж знали, кто мы. Чисто оттолкнули. И говорят: «А ты, Шарик, помолчи пока» («Шарик» — одна из самых известных песен «Бутырки». — Прим. ред.). Потом отвезли нас в гостиницу». Володя в лицах рассказывает историю об охоте на поросенка: «Мы как-то приехали на дачу. Индюшки ходят, живность всякая. Хозяин говорит: “Слушай, “Бутырка”, вот поросенка не стали резать, вам доверили. Олег его ножом бабахнул, но, видно, не попал в сердце, и хряк вырвался, погнал метаться. Бегает, визжит, кровь из него льется. Позвонили человеку. Приехал с ружьем. И в лоб его. Потом ели с удовольствием шашлык». Мы спускаемся в холл гостиницы. Перед концертом — прямой эфир на ивановской студии «Русского Шансона».
Программу ведет колоритная девушка Алена. Она отвечает всем представлениям о том, как должны выглядеть образцовые диджеи радио «Шансон». Крепкая симпатичная блондинка с низким прокуренным голосом в красной кожаной куртке с эмблемами «Формулы-1». Она сама записала две собственные пластинки.
Одна из слушательниц признается, что просыпается и засыпает под песни «Бутырки». Пока идет трансляция, мы беседуем с немолодой Галей, организаторшей выступления в Иваново. Галя жалуется, что на концерт группы с таким названием очень трудно завлечь приличную публику: «Более или менее цивилизованный народ побаивается, конечно». Организатор вздыхает и смотрит на часы. «Мы не призываем молодежь делать какие-то неординарные поступки, — доносится из приемника голос Ждамирова. — Мы учим веровать в Бога, не совершать ошибки и не попадать за колючку. Ведь люди, которые отсидели очень большие сроки, говорят, что ничего хорошего там нет».
После концерта, пока мы загружаем аппаратуру в автобус, к Олегу подходят два молодых человека в кожаных куртках. Симонов о чем-то негромко беседует с ними и преображается буквально на глазах: сутулится, зажимает сигарету между большим и безымянным пальцами и обводит парней взглядом, которого так и не смог добиться от Шарапова Жеглов. Как и следовало ожидать, «Бутырку» приглашают в ресторан. Это повсеместная гастрольная практика, чреватая приключениями вроде истории с «Шариком». «Пацаны-то везде горячо встречают, — со вздохом рассказывает мне позже Олег. — Случай однажды был в бане, не буду говорить в каком городе. Поехали отдохнуть, попариться. А получилось так, что в этой бане то ли кого убили, то ли избили за час до нас. Менты орут, что баня окружена, спецназ там. Мы не при делах, но светиться лишний раз никому неохота. Пацаны говорят: “Айда через черный ход!” А ход и правда черный оказался. Я думал, ворота откроются, и вот я на воздухе, б*ядь. Но ни х*я. Побежали куда-то в подвал, потом из подвала, очутились на крыше пятиэтажного дома. Прыгаем с крыши на балкон четвертого этажа, потом второго, потом на гараж... А у гаража уже маршрутка вызванная стоит. В шесть утра. Как в кино, бл*дь. Пошли потом в ресторан, чаю попили — и спать. Попарились!» На трех такси мы доезжаем до гостиницы. По пути местные ребята рассказывают Олегу, как полюбили его музыку: «Мы на рынок пошли за Кругом и “Воровайками”. А нам продавец говорит: “Купите “Бутырку”. С тех пор только вас и слушаем». Парней зовут Дима и Леша, они братья, промышляют изготовлением перстней и цепочек, обещают Олегу сделать печатку под заказ и, кажется, не очень расстраиваются, когда выясняется, что идти в ресторан готовы только мы с Ваней и Алена. Нам с фотографом хочется впечатлений, а Алена просто намерена выпить. Алена с удовольствием рассказывает об эфире с «Бутыркой»: «Простые ребята, легко с ними. Вот к Розенбауму, который с первого взгляда понимает, сволочь перед ним или нет, труднее подступиться. Не говоря уж о Новикове».

Нижний Новгород
В городе нас встречает старый знакомый «Бутырки» — импресарио Синицын. В отличие от Гены и Гали он одет дорого и со вкусом, но такой же нервный. Напряженные интонации в его голосе легко объяснимы. Олег с удовольствием рассказывает, что Синицыну пришлось пережить во время недавнего концерта в Челябинске: «Там живет наш друг Петрович. У него в городе торговый центр, клубы, рестораны, гостиницы. Вот когда он не бухает, ведет себя культурно. Стакан е*нул — сразу появляется хрипота, б*ядь, блатота. Бухаем с этим Петровичем сутки перед концертом. А Синицын на измене: “Блин, не пейте”. Перед концертом все вдрызг, лежим на диванах. И тут Петрович говорит Синицыну: “Так, первый, б*ядь, тайм буду петь я! Я всегда первый пою”. Мы-то понимаем, что это прикол, а Синицын на измене мечется. Петрович уже с микрофоном на сцене возится, и Синицын мне: “Что будем делать?” А я ему: “Да пусть четыре песни споет”. А он трясется весь: “Может, ментов вызвать?” Я отвечаю: “Он ментам тысячу рублей даст, и они тебя сами заберут, скажут, что ты пьяный”». К счастью для Синицына, концерт проходит удачно: зал в Нижнем Новгороде забит почти до отказа, до гримерки долетают крики толпы. Слышно, как Ждамиров вызывает на сцену танцовщиц. Синицын тяжело вздыхает и неожиданно пускается в рассуждения о том, как ему надоело заниматься «этим говном», и не пора ли завязывать с концертным бизнесом. Мне нечего ответить, и в гримерке, где нас только двое, повисает мертвая тишина. В антракте старая знакомая Ждамирова Таня делится впечатлениями от недавнего концерта Кати Огонек: «Она больше говорила, чем пела. Про детей, про мужа, который у нее охранник. “Где цветы? — говорит. — Что, денег ни у кого нету? А ну быстро мне цветы!”». Заглянувший в гримерку охранник сообщает, что после концерта «Бутырку» приглашает к себе местный авторитет Таджик. Нам с Ваней пора на вокзал. Мы прощаемся с Олегом и Володей в коридоре, где они, сидя за столом, раздают автографы. Женщина средних лет садится на колени к Ждамирову и подмигивает мыльнице своего спутника. У теснящихся перед ними мужчин криминально-деловой внешности абсолютно счастливые лица. Широкие, почти детские улыбки.

Не!Всё!Хорош!Я больше не могу из под стола отписывать.    

Кто-то хочет узнать про понравившуюся группу а в списке топиков её нет.Что делать?Искать в нете - гемор.
Заинтересованный напишет что ему надо и это сразу появится.(если конечно же будет)
+ ко всему мне самому интересно что-то поискать.Вот про бутырку нашёл.